Вскоре большая часть лучников обосновалась на стене, и у возов стало свободней.

– Сейчас уже и наши должны подойти, – сказал оставшийся у возов командир лучников. – Надеюсь, генерал не пустит сюда герцога. В гарнизоне тоже должны быть стрелки, поэтому они наверняка поддержат атаку пехоты. Плохо, что так темно, и приходится стрелять почти наугад.

– Да, не догадались, – отозвался один из бойцов Джока. – Надо было мелко наколоть часть дров и разжечь на улице костер. Пока потушили бы...

– Идут! – крикнул один из лучников, но и без него уже всем был слышен звук шагов многих десятков людей и звон оружия и амуниции.

Эта атака была самой страшной в обороне города. Осажденные понимали, что нужно любой ценой выбить врага из города и бросили сюда почти все силы. Одновременно была предпринята попытка вернуть себе захваченный участок стены. Она была отбита, но лучники на стене отвлеклись на нападавших и не смогли оказать действенной помощи тем, кто сидел за баррикадой из возов. Накал битвы здесь был очень высок. У каждого лучника было по два тула со стрелами, и они их использовали все без остатка и взялись за мечи. На счастье, подоспели мечники. Они бросали своих лошадей и вбегали в ворота, с ходу ввязываясь в сечу. Их становилось все больше, и противник не выдержал и попятился, а потом и вовсе бросился бежать без оглядки. Все пытающиеся убежать из города были перехвачены окружившей его кавалерией Сергея, большая часть которой собралась у вторых ворот. К утру, потеряв полсотни убитыми и вдвое больше – ранеными, герцог Аликсан взял Дешт. Как выяснилось несколько позже, они успели: обоз с серебром через Дешт еще не проезжал. 

Глава 3

– Слава всем богам! – сказал юноша лет шестнадцати ехавшему рядом с ним пожилому офицеру. – Дешт! Наконец-то мы с вами отдохнем и очистимся от этой грязи! Зима, а грязь еще хуже осенней. Та хоть жидкая, а эта вязкая, как смола. У моего коня уже ноги дрожат от усталости.

– Мы с вами едем в середине отряда, поэтому и грязь, – пожал плечами офицер. – Что вы хотите, милорд: перед нами проехали пятьсот всадников. Задним приходится еще хуже. Меня, в отличие от вас, вид этих стен радует не близостью отдыха, а тем, что я хоть на время буду избавлен от ответственности за эти возы.

– Да бросьте вы, Саргайл! Что может случиться с вашим серебром в королевстве под охраной тысячи всадников?

– К сожалению, ваша светлость, оно не мое, а большинство из этих мальчишек, которые с нами едут, еще не были ни в одном бою. Здесь опасности нет, но в Сандоре всякое может случиться. Этот герцог Аликсан воюет не так, как принято. Кто знает, что он выкинет в следующий раз? Давайте, наверное, пробираться в голову отряда, теперь уже можно.

Когда они выбрались вперед, отряд уже подошел к гостеприимно распахнутым воротам, в которых стояли городские стражники.

– Странно, что нас не встречает Залер, – заметил своему молодому спутнику офицер, потом повернулся к страже: – Парни, что с вашим капитаном?

– Ногу он подвернул, ваша милость! – ответил один из них. – Добро пожаловать в Дешт! Проезжайте, к вашему приходу уже все готово!

– Жаль, если так, – высказался по поводу травмы офицер. – Приятной службы! Поехали, герцог.

Они въехали в ворота и направились в центр города к казармам гарнизона. Следом за ними в город проследовали остальные, на ходу перестраиваясь для проезда по более узкой городской улице.

– Что-то я не вижу людей, – заметил герцог.

– Наверное, предупредили, чтобы не выходили из домов, – предположил офицер. – Когда в город входит много войск, так обычно и делают, чтобы не мешали. Мы заняли всю дорогу и даже тротуары, для них здесь сейчас просто нет места. Вот летом на каждой крыше сидели бы мальчишки.

Когда они добрались до помещений казарм, последние всадники проследовали через арку ворот, и стражники быстро закрыли створки, задвинули засов и для чего-то еще опустили решетку, после чего захватили из караулки арбалеты и побежали по лестницам на стену.

– Что-то нас никто не встречает, – обеспокоенно сказал офицер. – И ворота в казармы закрыты. Такого еще никогда не было. Не нравится мне это.

Словно в ответ на его слова ворота распахнулись и из них на площадь перед казармами хлынули бойцы, за пару минут образовавшие строй из двойной цепи пикинеров, за которыми располагались лучники. Из раздвинувшегося строя вышел невысокий, но крепкий юноша, который отвесил офицеру изящный поклон и насмешливо сказал:

– Господа, добро пожаловать в Дешт! Рад вам сообщить, что для вас война уже закончилась, и все, в ком есть хоть капля ума, сейчас немедленно сложат оружие. Вам гарантируется жизнь и возврат на родину по окончании войны. За вас я с Мехала даже не потребую выкупа, вы его привезли с собой!

– Кто вы такой? – растерянно спросил офицер. – И что все это значит? Неужели вы думаете, что нас напугают ваши лучники? У меня здесь тысяча мечей!

– Отвечаю по порядку, – сказал юноша. – Я герцог Серг Аликсан. Мои слова означают то, что все вы захвачены в плен. А лучники... Оглянитесь назад.

Офицер оглянулся и побледнел: на всех крышах вдоль улицы, которую плотно забили его всадники, виднелись бойцы с луками и арбалетами в руках.

– Конечно, если хотите, можете устроить здесь бойню, – продолжил юноша. – Ваши новобранцы моим воинам не противники, а сейчас многие из них даже с коней слезть не смогут. Город занят моими людьми, ворота закрыты, и вам к ним не пробиться. Решайте быстрее. Если начнете сопротивляться, только упростите мне жизнь тем, что не придется с вами возиться, доставляя в Сандор. Итак, ваше решение?  

– Приятно с вами воевать, милорд! – высказался Севорж, когда они уже были в дне пути от того, что осталось от Дешта. – Вот только хлопотно. Не столько воюешь, сколько занимаешься переправкой трофеев и пленных.

– Это был первый город, который я сжег, – сказал в ответ Сергей, оборачиваясь назад. – Надеюсь, что последний. Жаль, столько людей осталось без крова!

– А вы их не жалейте! – сказал генерал. – Их отцы и деды ходили к нам за добычей, а они сами решили забрать все наши земли себе. Это разбойничий город. Он и построен для набегов. Земля – дрянь, и в лесах ничего путного нет. Живут разбоем и контрабандой, так что правильно мы их спалили. Пусть еще скажут спасибо за то, что не сгорели сами вместе с домами, да за то, что вы им дали время собрать скарб! Да и сотхемцам будет полезно посмотреть на своих беженцев. Может быть, кто-то сделает правильные выводы.

– Разрешите обратиться с просьбой, милорд? – спросил проводник, увидевший, что господа замолчали.

– Конечно, – ответил Сергей. – Что тебе, Олен?

– Дозвольте уйти с вашей армией. Здесь меня ничего не держит, а оставаться теперь опасно. Обязательно найдутся такие, кто выложат сотхемцам, кто вам здесь помогал. Они и так после ваших побед будут лютовать...

– Иди, я не возражаю. Можешь просто перебраться в провинцию, а можешь вступить в армию. Решай сам.

– Что-то ты какой-то уставший, – сказал Сергею Ланс.

Свита отстала, и он перешел на «ты».

– Что, так заметно? – спросил Сергей. – Я, Ланс, не просто устал, а устал от этой войны. Никогда раньше не думал, что буду взвешивать человеческие жизни и приносить кого-то в жертву, потому что это целесообразно и поможет спасти жизни другим. Эти мальчишки-лесорубы...

– Полководцу на войне этим приходится заниматься постоянно, – заметил Ланс. – Хотя я тебя понимаю.

– Прибудем в Валенту, забираем Пармана и всех наших и уходим. Мы и так многого достигли, даже лишили Мехала части подкреплений. Пусть теперь повоюют остальные, а мы немного от всего этого отдохнем. Интересно, как там у Альбера все прошло со вторым патрульным отрядом?

– Все сделали так, как вы велели, – докладывал Парман Сергею пять дней спустя. – Отряд, ничего не заподозрив, въехал в город и попал в ловушку. Трех придурков застрелили, остальные оказались умнее и побросали оружие. Теперь они все в Зельске, или уже на пути в Ордаг. Все ценное я тоже отправил туда. Из местных в армию завербовалось три сотни человек. Примерно сотня лучников, остальные не понаслышке знакомы с мечом. Мы на слово никому не верили, сами проверяли. Только – он замялся – у половины есть семьи, поэтому я дал разрешение их забрать. Уж больно хорошие солдаты, жалко было терять.